Иван АРСЕНЕВСКИЙ

        КОГДА-НИБУДЬ...

Когда-нибудь изменится всё в жизни, 
И люди прекратят стрелять в людей,
И каждый будет жить в своей Отчизне
И жизни будет радоваться в ней.
Замолкнут ружья, пушки, автоматы...
И вот когда покончит мир с войной, 
Не будут больше погибать солдаты
Как без вести пропавший прадед мой...
2005 г.

        ЛУНА

Тьма всё небо застелила,
И взошла Луна,
Бледно-бледно засветила
На небе она,
Словно сильно загрустила
О судьбе своей,
Видно быть одной – тоскливо
В тёмном небе ей.
Не расти лесам зелёным,
Средь её полей.
Только кратерам бездонным
В глубь расти на ней.
Нет в душе её холодной
Счастья и тепла.
Вечно лаской обделённой,
Мрачной, грустной, отдалённой
Кажется она.
2005 г.

     САМАЯ ПРЕКРАСНАЯ ЗВЁЗДОЧКА

Саша звёздочку искала
Не во сне, а наяву:
Осмотрела для начала 
Придорожную траву,
Под скамейку заглянула, 
И под стол, и под кровать,
Загрустила и всплакнула:
"Где же звёздочку искать?"
Небо к вечеру стемнело,
Дождь полил, как из ведра,
В луже звёздочка горела.
"Я нашла её! Ура!"
Отражаясь в луже гладкой,
Растворялся яркий свет.
Саша спит с улыбкой сладкой,
И звезды прекрасней нет!
сентябрь 2005 г.

        ВОИН

Мне не чужды жестокие нравы,
Мне не чужда обидная речь,
Я не требую денег и славы
Но держу наготове свой меч.
И мечом прорубаю дорогу
Сквозь огромную стаю врагов,
И не жажду спасенья от Бога,
И не прячусь от острых клинков.
Я не раб чьих-то глупых приказов
И не царь над разбитой толпой,
Чужды мне сладкозвучные фразы,
Что скрывают лишь ложь за собой.
Пусть меня назовут самым бравым,
Победителем множества сеч...
Мне не нужно ни денег, ни славы.
Я держу только собственный меч.
сентябрь 2005 г.

        ВЕТЕР И ГОРА

        ТУЧА

В синем небе, словно клякса,
Туча медленно плывёт –
И огромна, и ужасна,
И вот-вот дождём прольёт.
Ну, а если разозлится,
Загремит тогда гроза,
Будет молния резвиться,
Ярким светом бить в глаза.
Солнце спрячется за тучу,
Ночь нависнет над землёй,
Будет ветер злой и тучный
Шлёпать лапой дождевой.
И всю ночь на целом свете
В окна будет дождь хлестать,
Только утром, на рассвете,
Спрячется он в лужах спать.
Солнце в небе, как обнова –
Чистое от всех дождей –
Засияет в небе снова
Ярче, жарче, веселей!
октябрь 2005 г.

        РАЗГОВОР С ТЕНЬЮ

Зачем преследуешь меня,
Мне подражаешь, будто клоун?
Ты – тень моя, но ты не я.
За что же я к тебе прикован?
Ты всюду прячешься за мной,
Пугаясь солнечного света.
Возможно, я свечусь тобой,
И свет мой угольного цвета?
Тебя не скрыть, не избежать,
Сколько над этим не хлопочешь.
Ты, верно, мною хочешь стать.
А может, посмеяться хочешь?
Ну что же, смейся надо мной,
Но смех твой, глупый и беззвучный,
В одноголосье с тишиной
Тогда сольётся неразлучно.
Что в жизни есть твоей простой
Того, чего мне не хватает?
Я – человек!.. Хотя постой,
Людей без тени не бывает...
октябрь 2005 г.

        * * *

Отчего же душа у меня не поёт?
Отчего всё так чуждо кругом?
Отчего пламень дружбы – холодный как лёд,
А единственный друг стал врагом?
Отчего каждый день полный грусти бокал
С коркой хлеба я ем на обед?
Оттого ль, что я в нищего грязью бросал,
И кричал: Не проси, дармоед!
Оттого ль, что, смотря, как убог он и мал,
Я от смеха сдержаться не смог?
Оттого ль, что мой друг ему тотчас подал,
И сказал: Да хранит тебя Бог.
Оттого ль у меня жизнь ни дёготь, ни мёд,
Оттого ли не бел белый свет,
Оттого ли душа у меня не поёт,
Что её просто-напросто нет...
ноябрь 2005 г.

        * * *

Я иду в человечьем наряде –
Кто таков и каких я мастей?
Справа ангелы ласково гладят,
Слева черти грызут до костей.
Мне бросают угрюмые взгляды
Проходящие толпы людей,
На которых всё те же наряды,
Но ни ангелов нет, ни чертей.
Я иду по широкой дороге,
Ветер в спину и солнце в глаза.
Может, с кем-то я был слишком строгим?
Может, кто-то меня наказал?
Может, где-то мой дом и обитель,
Только вряд ли на этом пути.
Может, мира иного я житель,
И свой дом не дано мне найти?
Ветер стих и уснул под горою,
Солнце плавно скатилось с небес.
И, взлетев над моей головою,
Делят истину ангел и бес,
Разрывают на две половины
Одинокую душу мою.
Где же правда? В оскале ль зверином
Иль в речах о далёком раю?
Вот уж тьма опустилась густая.
И дорога, и небо – пусты.
Тишина... Тишина лишь святая
В этом смерче людской суеты.
Впереди есть дорога и сзади;
Сколько ангелов, столько чертей...
Я иду в человечьем наряде –
Кто же я и каких же мастей?
ноябрь-декабрь 2005 г.

        * * *

О Боги, Боги, где же вы?
Меня не слушаются ноги:
Я пал недвижно средь дороги.
О Боги, я слабей травы,
И не поднять мне головы.
Судьба и жизнь со мной так строги.
Я лучше буду жить в берлоге,
Не зная о себе молвы.
Вы, верно, почерком кривым
Судьбу писали мне, о Боги.
Жизнь не дарила мне чертоги,
Я жил под знаком роковым.
Я не был верен вам, увы...
ноябрь 2005 г.

        * * *

В морозном небе свет чудесный
Блестит в кусочках серебра...
Ах, как прекрасен мир небесный!
Прекрасна зимняя пора!
И наслаждаются природой 
На небе чистом облака,
И злому ветру не в угоду
Стоит молочная река.
И всё молчит в морозном глянце,
Лишь, словно мухи у костра,
Снежинки кружат в быстром танце.
Прекрасна зимняя пора!
январь 2006 г.

        * * *
        		Посвящается Александре Багавеевой
Безоблачный полдень был жарким и душным,
А солнце плескало на землю огни.
Гасконьски упрямый, был ветер – лишь скучным, 
А люди послушно скрывались в тени…
В походке Её была лёгкость движенья.
Её только голоса сладостный звук,
Её лишь улыбка у всех на мгновенье 
В сердцах вызывали ускоренный стук.
А ветер гудел свою песнь одиноко,
Сопела, сгорая в огне, высота.
Алели цветы по аллее широкой.
Шепнул кто-то робко в толпе сероокой:
"А может быть, это – мечта?!" 
июнь 2007 г.

        РАССВЕТ
        		Посвящается Александре Багавеевой
Тихо туман до рассвета 
Таял над сонной землёй.
Утренним розовым цветом
Сумрак скрывался ночной.
Тихо над спящей планетой
Плыл облаков караван.
Тёплым был месяц нисан.
В воздухе слышалось лето.
Тихо катились трамваи:
Каждый – дорогой своей.
Часто мы не замечаем,
Что есть ещё много путей…
Шёл я навстречу рассвету,
К новому дню напрямик.
Только немного не в этом
Виделся мне чудный миг.
Только немного не в этом
Видел я солнца восход
И не за розовым цветом
Шёл я всё время вперёд.
Ветер в деревьях шептался,
Ветки их чуть теребя.
Солнечный свет разливался –
Вот и увидел тебя!
июнь 2007 г.

        УЛЫБНИСЬ!
        		Посвящается Александре Багавеевой
Улыбнись, и, знаю точно, 
День не зря пройдёт.
Улыбнись, и самый прочный
Будет таять лёд.
Улыбнись, и над планетой
Взмыть охота ввысь.
Улыбнись – и будет лето,
Только улыбнись.
Улыбнись, тебя печали 
Не тревожат пусть.
Пусть ведёт путём их дальним 
Мимоходом грусть.
Улыбнись, и, где бы не был,
Я хочу сказать:
"Улыбнись, ведь цвета неба
У тебя глаза!"
Улыбнись и на мгновенье
(Быстрое – ну пусть…)
Красотой своей весенней
Поделись чуть-чуть.
Улыбнись, и, несомненно,
Нет иной мечты.
Улыбнись, ведь во Вселенной
Всех прекрасней ты!
июнь 2007 г.

        * * *
        		Посвящается Александре Багавеевой
Я часто чувствовал в смятенье 
Летящий в пропасть жизни ритм,
Юлил пред редким вдохновеньем,
Боялся звука резких рифм.
Лететь в любые направленья:
Юг, Север, Запад иль Восток –
Теперь легко, ведь не в забвенье 
Есть ты, с кем я не одинок.
Быть ветра свежим дуновеньем
Я без тебя б вовек не смог! 
июнь 2007 г.


        УЕЗЖАЯ В МОСКВУ
        		Посвящается Александре Багавеевой

Я буду скучать, уезжая вдаль,
Прильнёт, как всегда, грусть-тоска к голове.
Печаль… Для неё и души мне не жаль,
Лишь ты не теряйся в огромной Москве.
Пускай что-то шепчет мне стук колёс,
Пускай семенят за окошком леса,
Я знаю, что всех прекраснее звёзд
Твои глаза.
Я буду скучать и украдкой вздохну
И, время сквозь сумрак ночной торопя,
Глазами найду в тёмном небе луну
И тихо шепну: "Я люблю тебя".
Я сяду на поезд и утром сойду,
И воздух столичный прильнёт к голове.
Везде, где захочешь, тебя я найду,
Лишь ты не теряйся в огромной Москве.
ноябрь 2007 г.


        * * *
        		Посвящается Александре Багавеевой
Он целился на совесть – не впервой,
Он выстрелил – как делал многократно,
И в сердце мне, как в яблоко, стрелой
Попал, а мне приятно, так приятно!
Я не упал и будто бы живой
И лишь качаюсь в сладостном тумане.
Моя душа слилась с его стрелой.
Я ранен, я так счастлив, что я ранен!
И пламень жизни не угас во мне, 
А сердце только ход свой набирает.
Я не скитаюсь больше по земле
И лишь к тебе всё время прилетаю.
ноябрь 2007 г.


        * * *
        		Посвящается Александре Багавеевой
Возьми мой взгляд – хочу, чтоб только ты
Оставила очей в нём бесконечность.
Возьми мой разум – без тебя пустым
Он будет всю оставшуюся вечность.
Возьми меня с собой и день за днём
Позволь мне ветром мимо проноситься,
Сожги мне сердце сладостным огнём
И в нём оставь любви своей частицу.
Возьми мою унылость и печаль
(Я так грущу во время расставанья!)
И, уезжая в хмурый полдень вдаль,
Оставь свой поцелуй мне на прощанье.
Возьми мой сон – я по ночам не сплю,
И для Морфея мозг мой неподвластен.
Всё оттого, что я тебя люблю,
И это самое большое счастье!
ноябрь 2007 г.


        В МЕТРО
        		Посвящается Александре Багавеевой
Обрызганный ночным дождём,
Объятый холодом забвений,
Сквозь тьму препятствий день за днём
Я лишь люблю тебя сильнее!
И тихо плачут на асфальт
Светил небесных мириады…
Так холодно мне мчаться вдаль,
И так тепло, когда ты рядом!
ноябрь 2007 г.


        НАГРАДА
        		Посвящается Александре Багавеевой
Я золото держу в руке своей – 
Так долго ждал я этого мгновенья!
К награде золотой прикосновенья –
И нужно ль что-нибудь душе моей?
И нужно ль что-нибудь средь будних дней,
Во времени, бегущем как обычно,
К награде становлюсь я всё привычней,
И с каждым днём она – лишь холодней…
И смысл в жизни я нашёл своей,
Но он не в блеске золота нетленном,
И есть момент поистине бесценный,
Когда твоя рука в руке моей!
ноябрь 2007 г.


        ПРОЩЕНИЕ
	       		ко дню матери
		1
Ошибки в жизни всё-таки найдутся,
Найдутся злые чувства и слова.
И, не придя к истокам безрассудства,
Я всё же спорил за свои права.
И получая право на ошибку, 
Я совершал бессовестно её.
На почве чувств – несдержанных и зыбких –
Любое слово зиждилось моё.
Я замыкался в собственном упрямстве,
Душа моя черствела день за днем, 
И чахла жизнь в столь скверном постоянстве,
Объятая лишь холодом и злом.
И совестью рожденная тревога
Вонзалась в сердце мне стальной иглой.
"Куда же я иду такой дорогой? – 
Заговорил я как-то сам с собой, – 
Быть может, это только лишь усталость,
И следует немного отдохнуть?"
Я вспоминал на миг добро и жалость,
И вновь ступал на свой неверный путь.

		2
Когда людей касаются пороки
И злость овладевает их душой,
Становятся пути их одиноки,
А жизнь – не нужной, затхлой и пустой.
Я будто брёл в пустыне бесконечной,
Ступал на обжигающий песок
И обречен судьбой своей был вечно
Искать себе простой воды глоток.
Я шёл один в стране, где в солнце белом
Пылала беспощаднейшая власть,
Где самым стойким, равно как и смелым, 
Предречено без сил на землю пасть.
И я упал, пустыней изможденный,
Когда закончил жаркий день свой бал,
И, знойным взглядом солнца обожженный,
Прохладный сумрак глубоко вдыхал.
Бездумный взгляд мой плыл по небосклону,
Теряясь в россыпях ночных светил.
Я засыпал… Во сне я видел воду,
Которой щедро ключ меня поил. 
И ветер, над землей гудя лениво,
Колючим заносил меня песком.
И гасла жизнь печально и тоскливо
В постылом миру существе моём. 
"За что я предан этому проклятью? – 
Вдруг вырвалось из сдавленной груди, –
За что навек под дьявольской печатью
Запрещено мне счастье обрести?"
И ярким светом сумрак озарился,
И светом этим был я ослеплён,
Мне в эту ночь, о чудо, Бог явился,
И молвил громко: "Будешь ты прощён".
"За что? За что?" – я крикнул, ослеплённый.
Лишь вздох Его послышался на миг.
И свет погас, и вновь всё стало чёрным.
Был слышен только отражённый крик…

		3
Достойно жить нам помогают нормы,
Но и они бессмысленны порой,
И важно даже в жизненные штормы
Быть просто-напросто самим собой.
Ошибки в жизнь к нам все же попадают, 
И совесть отнимает наш покой.
Но лишь вину пред кем-то искупая,
Мы можем дальше с чистой жить душой.
И нас спасают редкие прозренья,
И мысли пробегают по устам.
Тогда решаем мы просить прощенья
У наших добрых и прекрасных мам.

		4
Мой долгий путь был тяжким и суровым,
Но понял я ошибки все свои,
И к чувствам вскоре приучился новым –
– Добру, прощенью, вере и любви.
И день настал – прекрасный день осенний,
И праздник был – прекрасный праздник мам.
Но, страх, одолевая свой последний,
Я был не в силах волю дать словам.
И к маме шёл я робко, спотыкаясь,
А в горле рос комок из слов и слёз.
В себя все чувства заключить стараясь,
Тяжёлый стыд в своей душе я нёс.
И лёгкий воздух тяжело вдыхая,
Я чувствовал её пытливый взор
И силы собирал на разговор.
– Прости, – сказал чуть слышно я.
– Прощаю.

		5
Бесцельно думать о чужих прогнозах,
И по приметам жизнь не угадать,
Ведь не пройдя сквозь жизненные грозы,
Не можем мы на путь свой верный встать.
Но что есть истина на этом свете,
Что каждому необходимо знать – 
– Должны у мам просить прощенья дети,
А мамы их – конечно же, прощать!



        МЫ С ТОБОЙ
        		Посвящается Александре Багавеевой
	     1
С тобой не вместе были мы,
Нас разлучали километры...
В порывах северного ветра
Я плыл по морю вечной тьмы.

Там, где гудел глухой прибой
Заветы нерушимым скалам,
На берег узкий и крутой
С восходом солнца ты ступала.

Сквозь бесконечность серых дней
Одна закаты ты провожала
И солнцу перед сном шептала:
"Оставь свой луч в душе моей".

Сверкала молния, и гром
О мой корабль с волною бился.
Над одиноким судном шторм
В зловещем хохоте глумился.

И дьявол меня в бездну звал,
Вздымая к небосводу море:
"Пойдем на мой чудесный бал,
Там гости все давно уж в сборе!"

Воды морской испив сполна,
Корабль мой на бок повалился,
И в брызгах пенилась волна,
И пеной я её укрылся.

И в полубреде полусон
С волной ударил мне в сознанье.
И я кричал, что так влюблен
В тебя, мое очарованье!

Но что б тебе я ни кричал
Сквозь темноту ночных покровов –
Все ветер северный съедал,
Не донося и полуслова.

Я был почти на самом дне
(Так сильно море грудь сжимало!),
Когда в мой сон ты прокричала:
"Не умирай, плыви ко мне!"

	     2
Но утром ночь уходит спать –
Всё замыкается по кругу.
Чтобы одним единым стать,
Сквозь грозы мы спешим друг к другу.

По небосводу алый след
Тянулся, в чёрный сумрак вшитый.
Тебя согрел лучом рассвет,
Пощекотав твои ланиты.

Ты встала, посмотрев вперёд –
За горизонт, за бесконечность:
"Скажи мне, солнце, а пройдёт
Моих бесцветных будней вечность?"

Твой локон тихо колыхнул
Уставший после бури ветер.
Тебе на ушко я шепнул:
"Ты мне нужнее всех на свете".

Там, где гудел глухой прибой
Заветы скалам нерушимым,
Мы стали, наконец, с тобой
Прекрасным, вечным и единым.
апрель 2008 г.